andrzejn | Глубоко под Киевом

Подземные торговые ряды под Крещатиком простираются куда глубже, чем кажется на первый взгляд. Там этажи и этажи, целые подземные небоскрёбы магазинов, с эскалаторами, лестницами, пандусами и узкими щелями коридоров. Там обитают целые племена, рождающиеся и проводящие всю жизнь под землёй, никогда не выходившие на поверхность и не очень верящие в байки о небе.

Если спуститься в нужном месте достаточно глубоко, за очередным поворотом увидишь неискусственно-синий свет и выйдешь на Крещатик Нижнего Киева. Его архитектура и планировка улиц похожи на обычный Киев, только там нет никакой зелени, много полированного камня и всегда ночь. За редкими тусклыми фонарями не видно, что там наверху: то ли потолок, то ли чёрное беззвёздное небо.

Нижний Киев населяют медные бабы, иногда с медными детишками. Улицы довольно пустынны, но бабы ходят быстро, только успевай уворачиваться. Если пробудешь там час - сам станешь медным и почувствуешь, что всё вокруг в порядке и как надо. Если не уйдёшь за сутки - останешься медным навсегда.

Нижний Киев сохранил социальную структуру времён Киевской Руси: есть там и князь, и дружина, и купцы, и ремесленники, и все прочие. Наши деньги они признают и высоко ценят, ибо они там редки, но долго держать не могут: бумажные купюры жгут им руки - в буквальном смысле.

Под Нижним Киевом тоже есть глубокие катакомбы, где в больших каменных кувшинах среди светящихся подземных ручьёв хоронят мёртвых. Один из кувшинов - фальшивый: если спуститься в него, попадёшь в глубокий лаз, который завершается выходом на вершину высочайшей башни в центре Верхнего Киева. С вершины можно спуститься по узкой винтовой лестнице, спиралью обвивающей наружные стены башни.

Верхний Киев - место светлое, туманное и дымчатое. Местные жители вроде бы крылаты, но я не уверен: не успел исследовать это место и проснулся. Думаю, что где-нибудь там тоже есть подземелье, из которого можно вернуться в обычный срединный Киев - но вполне вероятно, что не совсем в тот или не совсем в такой же, из которого уходил.

А обратного пути, как водится, нету.